Хорошо быть пессимисткой - ты всегда или права, или приятно удивлена
Каждую ночь, после того как мама выключала свет, и с пожеланием спокойной ночи закрывала дверь - моя комната превращалась в бескрайние луга. Кровать становилась замком-скалой, а шкаф - высоченной горой Олимпом, где на самой вершине крылатые пегасы постигали науку высшего пилотажа. А сама я была предводительницей амазонок. Со своим немногочисленным, но прекрасным войском мы каждую ночь сражались со Злом. Это были огромные хищные птицы, или орды варваров-полудемонов. А может, и совсем непостижимых тварей, чей жуткий вид повергал людей в ужас. Но не нас - отважных воительниц, виртуозно владеющих мечом, метко стреляющих из лука, и к тому же умеющих превращаться в могучих львиц. Будучи в человеческих обличьях мы летали на пегасах, которые были не просто средствами передвижения (как оскорбительно звучит!), но верными друзьями и умными собеседниками.
Порой, участвуя в жарких воздушных боях в пылу битвы я натыкалась на стул, или раскиданные игрушки. Тогда вдруг наступала необыкновенная тишина, и я внимательно прислушивалась к звукам из соседней комнаты. И если оттуда раздавались мамины шаги, я бросалась обратно на кровать, разумеется, производя ещё больше шума. Мама заходила в комнату, включала свет и удивленно говорила: "ты что, ещё не спишь?". А я из-за всех сил сдерживала улыбку, с закрытыми глазами жмурилась от света и пыталась изобразить, как будто я все-таки сплю. Для убедительности я даже похрапывала. Некоторое время мама молчала, и я. конечно же, не выдерживала и радостно смеялась. Уж и не помню, от чего - но становилось так весело и хорошо! А мама обязательно улыбнется в ответ, попросит меня засыпать и вновь уйдет, закрыв дверь. Тогда я вновь вскакивала, поспешно завершала битву и возвращалась в замок с триумфом победителя. Или же готовясь выдерживать многодневную осаду - бывало и такое. Как бы то не было, мы собиралась в кругу друзей, и устраивали чаепитие. Там была собачка Лайка, пес Тилька, медведь Мишка (ещё один мой лучший друг), овечка Марта, тюлень Тюлька, черепаха Тарти, бронтозавр Полосатик и... к стыду своему, уже и не помню всех имен. Их было много, и каждый был личностью.
Мы забирались под одеяло (в маленькую комнату), и я рассказывала им сказки. И никогда не могла дорассказать до конца - засыпала сама, забывая, на чем я остановилась.
Тилька, Мишка и остальные жмутся сейчас в тесной коробке от пылесоса. А с кем сейчас сражается королева амазонок? Боюсь, её уже давно нет.
В сущности, я была обычным ребенком.
Проехали.
Порой, участвуя в жарких воздушных боях в пылу битвы я натыкалась на стул, или раскиданные игрушки. Тогда вдруг наступала необыкновенная тишина, и я внимательно прислушивалась к звукам из соседней комнаты. И если оттуда раздавались мамины шаги, я бросалась обратно на кровать, разумеется, производя ещё больше шума. Мама заходила в комнату, включала свет и удивленно говорила: "ты что, ещё не спишь?". А я из-за всех сил сдерживала улыбку, с закрытыми глазами жмурилась от света и пыталась изобразить, как будто я все-таки сплю. Для убедительности я даже похрапывала. Некоторое время мама молчала, и я. конечно же, не выдерживала и радостно смеялась. Уж и не помню, от чего - но становилось так весело и хорошо! А мама обязательно улыбнется в ответ, попросит меня засыпать и вновь уйдет, закрыв дверь. Тогда я вновь вскакивала, поспешно завершала битву и возвращалась в замок с триумфом победителя. Или же готовясь выдерживать многодневную осаду - бывало и такое. Как бы то не было, мы собиралась в кругу друзей, и устраивали чаепитие. Там была собачка Лайка, пес Тилька, медведь Мишка (ещё один мой лучший друг), овечка Марта, тюлень Тюлька, черепаха Тарти, бронтозавр Полосатик и... к стыду своему, уже и не помню всех имен. Их было много, и каждый был личностью.
Мы забирались под одеяло (в маленькую комнату), и я рассказывала им сказки. И никогда не могла дорассказать до конца - засыпала сама, забывая, на чем я остановилась.
Тилька, Мишка и остальные жмутся сейчас в тесной коробке от пылесоса. А с кем сейчас сражается королева амазонок? Боюсь, её уже давно нет.
В сущности, я была обычным ребенком.
Проехали.